Был декабрь. Холодные непрекращающиеся ливни и серые тяжелые облака, казалось, навсегда заточили в плен желанное солнце. Хотелось уже настоящей зимы, пушистого снега, чего-то чистого, что должно было нарушить повседневно скучное…

Тамара давно поняла свою зависимость от погоды… Болело и ныло все тело, не хотелось просыпаться по утрам, когда за окном было мрачно. Наверное ей, выросшей в тепле и впитавшей солнечный свет, словно материнское молоко, был противопоказан здешний климат.

Вот и сегодня, проснувшись утром, сразу же задала наболевший вопрос Вадиму:

– Как там?

– Сочувствую, – поцеловал он сонную супругу.

– Господи! – застонала Тамара и с головой зарылась в теплое одеяло, – как надоело… Пожалуйста, милый, увези меня отсюда, я погибну от этой тоски, – и вдруг совсем по-настоящему разревелась. Крупные капли слез бежали по лицу.

– Ну вот, нам мало влаги на улице, – успокаивал жену Вадим. Что-то ты у меня совсем раскисла. А сегодня у нас гости, сделай что-нибудь вкусненькое, ладно, солнышко?

– Сколько их? – сквозь слезы спросила Тамара.

– Один, но настоящий мужчина, пан Ежи, такой, о котором мечтают женщины, я с ним учился в институте.

– Хочу, хочу такого, – шутя запричитала она.

– Устала от своей ноши? – обнял на прощанье Вадим.

– Устала, серьезно сказала женщина.                                                                  Устала притворяться счастливой и слышать запах чужих духов, устала ждать ласки, устала видеть сочувствующие глаза друзей.

Совсем не сразу до нее дошло, что муж изменяет, такое казалось невероятным при его добром отношении, сверхзанятости на работе, их романтическом прошлом. А что оставалось делать? Устроить скандал, как заурядная плебейка, уйти из дому? А может вкусить самой сладкий запретный плод, согрешить и понять его поступок?

К великому своему несчастью, она была однолюбкой и не распалялся мозг и не оживала плоть при сальных взглядах мужиков. Даже обиженное сердце не способно было к справедливой мести. Может ей стало бы легче, выскажи наболевшее одной из подруг, но так стыдно быть в роли отвергнутой. И только лежа в своей берлоге, закутанная с головой в одеяло, она позволяла себе скулить, зажав зубы. А он продолжал оставаться ласковым и внимательным, что не давало ей повода идти на разрыв. Теперь Тамара часто в фантазиях представляла, как однажды она выйдет из дома и не вернётся – без скандалов, упреков, оскорблений, просто растворится в дождливом дне. Интересно, сколько времени Вадим не будет искать ее?

С трудом оставив мрачные мысли, пошла в ванную и встала под струю обжигающе горячего душа. Расслабленное тело перестало болеть, едва встретившись с желанным теплом. Все же я жуткая мерзлячка, а может я холодная женщина? Столько лет прожила с одним мужчиной, наверное это ненормально. Вдруг вспомнила о приходе гостя, о наказе мужа приготовить что-нибудь вкусненькое и эти маленькие бытовые заботы вытеснили невеселые мысли. Вечером, едва успев накрыть на стол и привести себя в порядок, услышала звонок в дверь. На пороге стояло нечто невообразимое в белом, с рыжей бородой и черными розами в руках.

– Прошу, пани, – это вам, только осторожно, все в колючках.

– Вы Ежи?

– Да, прошу прощения, будем знакомы, –                                                                       Она протянула руку для пожатия, но вмиг рыжая борода наклонилась для поцелуя.

– Мне очень приятно, что у Вадима такая красивая жена.

– А я слышала, что польские мужчины мастера комплиментов.

Тамара держала в руках розы.

– Неужели такое бывает, черные розы.

– Разрешите мне их обрезать, – я боюсь, что вы уколетесь.

– Ну что ж, тогда на кухню.                                                                                                 -Цветы – словно женщины, с ними надо быть ласковым, но начеку.                    -Ладно, колдуйте, пан, видимо у вас большой опыт.

– А где наш муж, Тамарочка?                                                                                    -Вот, он уже поднимается, я чувствую.

Действительно, в замке повернулся ключ и вошел Вадим, мужчины обнялись.

– Чем сегодня кормить будешь, жена?

– Гусем, устраивает?

– Еще бы, ну, за встречу, пан Ежи!                                                                                       -За встречу с прекрасной дамой!                                                                                     -Ну что я говорил, Том, я обещал тебе настоящего мужчину?                             Тамара взяла нож и начала разрезать гуся.                                                                   -Нет, я пойду на кухню, там нарежу, не получается красиво.

– Хотите, я сделаю красиво прямо здесь? Только раньше все же выпьем за мой тост. А теперь, дорогая пани, разрешите мне снять пиджак, я приступаю к священнодействию.

Ежи виртуозно, голыми руками разрывал птицу.

– Потрясающе, Вадик, только теперь я увидела настоящего мужчину.

– И кушать руками, без приборов, – командовал гость, вгрызаясь в мясо.

Вечер проходил удивительно легко.

– Мне с вами так хорошо, друзья мои, у вас дома покой.

– А ты не стесняйся, приходи, когда свободен.

– А где ваша семья, пан Ежи?

– В Польше, я здесь по контракту.

– Все, теперь ты наш подопечный, я вижу, что и жена не против. Тамара – гид, она тебя может познакомить с городом.

– Ну что ты все за нее решаешь, Вадим.

– А я скажу, налейте мне чего-нибудь покрепче. Я хочу выпить за настоящих мужчин, которые не разучились целовать руки женщинам, дарить черные розы и раздирать дичь.

– Я еще могу предсказывать погоду, – воодушевился захмелевший гость.

– Боже мой, это то, что мне нужно, смеясь, прощалась Тамара.

Вадим, не дожидаясь ее из ванной, уснул, и храп его раздавался на всю спальню. Последнее время такое равнодушие  обижало женщину, ласки мужа  становились редкостью. Схватив одеяло с подушкой, глотая слезы, она пошла в кабинет. Ночью снился гусь, разорванный на части.

– Тамара, я забыл передать тебе приглашение на выходные к Альбине, – утром разбудил её Вадим.

– Придумала тоже, в такую слякоть, был бы снег.

– Даю недельку на размышление, кстати, и пана можем пригласить в баньку попариться.

Ежи позвонил прямо накануне субботы, не забыв расспросить о здоровье, настроении, еще раз поблагодарить за прекрасный вечер с гусем.

– А хотите еще что-нибудь экзотическое, например, финскую сауну? Правда, к ней подходит снежок и мороз, а не нынешняя размазня.

– Вы заказывайте, пани, мое дело исполнять, хорошо? – завтра ждите от меня подарок – мороз и солнце, согласны?

– Если так случиться, выезд в десять утра от нашего дома.

– Спокойной ночи, пани, Тамара.

Утром, открыв глаза, прижалась к холодному стеклу… и обмерла: снежный, волшебный, зимний день наполнил ее радостью и светом. Наконец-то! ...Мужчины деревянными лопатами расчищали пушистый снег, чтобы дать возможность пройти женщинам в дом и приготовить завтрак. Работа спорилась, кто-то рубил дрова, растапливал печь, готовил баню. Ежи охотно помогал женщинам, раздавая при этом еще и комплименты.

– Вы были когда-нибудь в финской бане, – допытывались они у него.

– Нет, я весь в ожидании и в вашей власти.

Праздником заправлял Вадим.

– Сначала идут мужики, потом дамы.

– А вместе когда? – балагурила Альбина.

– Это к вечеру, надо первую грязь смыть.

Скоро лес огласился криком и визгом парящихся, а спустя время разморенные, красные рожи ввалились в дом.

– Ну, бабоньки, банька сегодня отменная, идите, пан все не насладится, гоните его сюда, а то с первого раза не здорово.

Тамара с подругами, захватив пиво, пошли по проторенной тропинке к дымящемуся домику.

– А, что, напугаем гостя, небось не ждет обнаженных мах, – со смехом открыли они дверь в парную.

Ежи, смущаясь, засуетился, закрывая себя полотенцем.

– Нет, нет, вы нам не мешаете, шутили женщины. Вы еще не купались в снегу?

– В снегу?! – в следующий раз, милые пани.

– Да здравствует слабый пол! – выбежали в мороз голые фигуры.

И только пан Ежи с Тамарой оставались неподвижно сидеть в парной.

– Запомните, пан, ваше дело – погода, мое – экзотика, мы сейчас соберемся с духом и нырнем в белоснежные волны, а после вы мне расскажете свои ощущения, время на сомнения у вас не остается.

Они выскочили из бани, оставляя за собой облако пара, и со всего размаха бросились в обжигающие снежные сугробы, ощущая, как пульсирует каждая клетка тела.

– О! женщина, – кричал Ежи – ты подарила мне новую жизнь, я весь твой.

– А теперь снова пар… не, нет, только не алкоголь, – выхватила она из рук Ежи водку.

– Ну тогда любовь, – попытался обнять он Тамару.

– Черт побери, а почему бы и нет, именно сейчас, когда вокруг только природа и они сами, в первозданном виде. Рыжая борода приятно щекотала плечо, передавая ток по всему телу.

– Тамара! – шептал искуситель, – вы прекрасны.

– О, Господи, – пыталась она сопротивляться самой себе… Там же все ждут. Вадим! – вдруг опомнилась и начала лихорадочно собираться.

Присутствующие, за исключением мужа, встретили их напряженным молчанием.

– Пора выпить, друзья, все теперь в сборе, – он подошел к Ежи и протянул полный стакан водки:

– Ну, что, слабо, настоящий мужчина?

– За прекрасных дам! – произнес пан традиционный тост.

Пили много, танцевали. Вадим, крепко обнимая жену, улыбаясь, спросил:

– Неужели нужно перед всеми меня дураком выставлять?

– Я тоже об этом часто думала, – в тон ему, улыбаясь, ответила Тамара.

Ежи, быстро охмелев после бани, натянув на себя шкуру медведя, бродил по дому и рычал по звериному:

– Заманили, споили, а теперь еще и женщину увели, сволочи…

На ночлег устраивались где попало. Пары разбрелись по комнатам, и только несчастный одинокий медведь остался спать на диване. Сон сморил и Тамару с Вадимом, вскоре храп и сопение, а кое-где и сладостные стоны наполнили дом. Вадим, уставший за день, распаренный и сытый, спал, когда его разбудила скользившая по телу страстная рука.                                                                                              - Том, я так устал, завтра… милая,                                                                                      -Но рука настойчиво просила ласки и пробиралась к заветному… вот уже и само тело проскользнуло под его одеяло, он ощутил запах водки и что-то колючее на своей щеке. Вадим вскрикнул.

– Тихо, молчи, прошу тебя, я замерз, я одинок, пожалей меня, согрей…

– Ты что, рехнулся, – заорал Вадим – на мужиков потянуло?

– А, это ты, – жалобным голосом заскулил Ежи, – а где Тамарочка, а ее хочу.

– Иди спать, ты перепил сегодня, старик.

Через некоторое время вновь наступила тишина, сопровождаемая мужским храпом, теперь и Тамара почувствовала на своем теле блуждающую руку, – наконец – подумала она, – наконец Вадим вспомнил о ней, неужели для этого нужна была ревность. Но, согретой в постели, расслабленной после бани, ей лень было отвечать на настойчивую ласку мужа.

– Только не сегодня, милый.

– Томочка, – услышал Вадим снова шепот и возню рядом с собой.

– Ану-ка иди сюда, милая, – перекинул муж супругу через себя и спрятал под свое одеяло. – Вот, здесь тебе надежнее, совсем рехнулся наш пан.

– Мне холодно одному, – не переставая скулил Ежи.

– Ладно, давай, ложись только рядом со мной, вот, возьми еще одеяло, – пожалел Вадим – будешь приставать, придушу во сне…

– Ты спишь, Вадим, – минут через двадцать спросила Тома.

– Нет, а ты?

– Нет.

– Почему?

-Берегу твой сон, – поцеловал он ее нежно, прижимая к себе хрупкое тело.

И вдруг волна страсти, так давно ими забытой, разбудила  окончательно, опрокинула на пол, швырнула в пучину, где они слились в любовном экстазе, сопровождаемом диким храпом их неугомонного соседа.

Проснувшись утром, супруги обнаружили себя заботливо укрытыми шкурой медведя.

– Кто ж это так расстарался, неужто наш благодетель? – смеялся Вадим.

За ночь еще больше намело снегу и весь лес, и все пространство вокруг дома было нетронуто и чисто.

– Какое дивное утро! – восторгалась счастливая Тамара.

– Пора собираться, – грубо вмешался в ее грезы чей-то голос. Выпьем по чашке кофе и в путь.

– Постойте, а где же наш пан, с кем он спал, признавайтесь – хохотали женщины.

– Со мной, – ответил Вадим.

– И со мной, – подхватила жена.

– Друзья мои, не надо шутить, его надо искать, – волновалась Тамара, – он такой чувствительный, ранимый.

– Но куда он мог уйти ночью, один. Давайте звать, кричать, – не на шутку всполошилась компания. – Скорее всего он уехал на попутной – уговаривали они друг друга.

Но никаких следов, как назло, все замело.

– Закрываем, Тамара, держи ключи от бани, проверь, все ли погасло – попросила Альбина.

В предбаннике было чисто и холодно, все очарование ночного праздника уже успело выветриться, веяло тоской и от потухшего камина. А в парилке, наверное, еще тепло… Тамара открыла дверь и вскрикнула от увиденного.          На верхней полке, скрючившись, спал и мирно храпел пан Ежи.

1999 год