Ей  всего двадцать пять, но она говорит, что уже 25… Юля Ботвина – певица в театре «Эстония».

Ее мир- музыка и сцена, а увлечения…

Я в детстве никогда не засыпала под звуки колыбельной, мы с мамой перед сном всегда танцевали танго. А первым публичным выступлением стала все же в пять лет колыбельная песня «За печкою поет сверчок». Я исполнила ее с музыкальным ансамблем моего отца перед аудиторией свыше шестисот зрителей. Успех вскружил детскую головку  и я с того самого дня больше не мыслила будущего без музыки и сцены.. Так я стала публичным человеком, пела, танцевала, читала стихи, не пропускала ни одного  выступления ни в детском саду, ни в средней школе. Еще с четырех лет я  начала серьезно заниматься музыкой, потом была детская музыкальная школа, после - училище, а затем уже и консерватория, я и до сегодняшнего дня продолжаю учебу, но теперь уже в магистратуре.

Обучаясь музыке вы представляли в какой конкретной области хотите в дальнейшем работать?

Я хотела поступать только на оперное отделение, а туда принимали лишь с восемнадцати лет. Мне же в ту пору было четырнадцать, но я смогла убедить педагогов прослушать меня. Репертуар со мной  готовила на подготовительных курсах Елена Игнатьевна Соловьева. Не знаю, что подкупило моих экзаменаторов, то ли русские романсы, то ли оперные арии, а может, скорее всего мое неуемное желание учиться, но они сделали исключение и приняли в училище на оперный вокал. Во время учебы я участвовала в конкурсах  молодых вокалистов

и даже побеждала, поэтому дальнейшая дорога шла прямиком в консерваторию.

Во мне было столько энергии, что занимаясь в училище, я еще одновременно заканчивала школу, играла в театре «Пиноккио» почти десять лет, и ребята, которые прошли через этот театр уже не смогли оставить сцену, снимаются в кино, играют в театре, учатся в театральных вузах. Большая заслуга верности питомцев театральному делу принадлежит руководителю театра Ирине Томингас.

Увлечение  восточной философией - дань моде? Вам,  лично что дает это учение?

…мудрость и силу. Они, эти свойства особенно необходимы молодому человеку. Скажем, если ты оказался в жизненном тупике и кажется, что выхода нет, то может помочь тебе только любовь и прощение. Я на собственном опыте убедилась, что   любовь и прощение  выведут к свету. Я верующий человек, но я не религиозна. Моя вера не в исполнении ритуалов, я вижу в них какую-то театральность.  Музыка заряжает меня той  энергией, которую религиозные люди получают в Храме. Дар, посланный мне Всевышним, я отдаю моим  зрителям и получаю благодарность - происходит взаимообмен.

Кто помог вам определить тембр голоса?

О, это очень важно для певицы. Ведь я в училище пела все, что мне нравилось.

После мой педагог в консерватории Надя Курем мне сказала: «Юля, если ты хочешь иметь успех и петь долго, пой свой репертуар». С тех пор я пою арии лирического сопрано. Почти в каждой опере есть такой голос и интересные партии.

Не сужает ли диапазон вашего дарования опера?

Привлекали ли вас другие музыкальные жанры?

Я все хочу попробовать. Участвую в мюзиклах, оперетте, там необходимо владение телом, пластикой, а я ведь с детства обожаю танцевать. С девятнадцати лет

я пришла танцевать в кабаре, это специфический жанр из-за близости сидящей публики и требует искренности. Вот джаз и рок я, наверное,  не смогу петь, они предполагают особенные голосовые данные.

Появлялись ли за время учебы сомнения в избранном пути?

Меня, как и любого смертного посещает плохое настроение, даже депрессии. Помню, когда пела не свои арии, возникала проблема и с голосом, однажды я долго болела и у меня даже пропадал голос. Но чтобы сомневаться и паниковать- такого я не припомню. Я занялась йогой, чтобы научиться расслабляться от эмоциональных перегрузок, связанных с этой непростой профессией.

Испокон веков привыкли думать о профессии оперный дивы следующее: выходит она на сцену и в статичной позе, общаясь с партнером и дирижером, исполняет арии.

Что вы, такое понятие уже не соответствует современному оперному театру. У нас уделяется очень большое внимание актерскому мастерству и, конечно, пластике, этой подготовкой мы еще занимались с института. Конечно, каждый театр поднимает планку профессионализма сам, но мы должны быть конкурентно способными актерами и быть готовыми к любым предложениям  от других театров.

Сегодня опера поется на языке оригинала и мы тоже не исключение. Итальянский, немецкий, французский, английский должны быть тебе не чужими. Что касается эстонского, то уже в училище я поняла необходимость его серьезного изучения.

Я с таким усердием учила его, что пройдя экзамен на гражданство, поняла, что мне и сдавать не надо было, т.к оценка в дипломе училища уже давала право получить эстонский паспорт.

С чего начинается работа  оперной певицы над ролью?

У меня она начинается со своего взгляда на эту роль. Я долго копаюсь в тексте, пытаюсь найти манок, изюминку, то, что меня роднит с героиней, чтобы выйдя на сцену, я могла задействовать свою память, жизненный опыт, наблюдения.

Параллельно идет работа над вокальной техникой, актерским мастерством, а потом включается работа с оркестром. То, что видит публика – результат огромной работы, длительного процесса от двух- трех месяцев до полугода.

Публика для одних - невидимая толпа, для других – строгий экзаменатор, для третьих – некое сообщество единомышленников. Какое у вас с ней взаимоотношение?

Она разная в зависимости от театрального помещения, города, страны. Мне уже посчастливилось за время работы в театре выступать с концертами за рубежом. Участвовала в международном конкурсе мюзиклов в Италии и прошла среди пятисот участников в финал.  В Норвегии, в Германии я пела арии из русских опер: Марфу из Царской невесты, Снегурочку, Тамару из «Демона». Очень интересная немецкая публика, они приходят подготовленными к спектаклю заранее, прочитав не только драматургию, но и биографию автора. Богатая музыкальная культура и традиции воспитали у немцев уже не одно поколение зрителей. Но я знаю одно, какой бы не была аудитория, камерной или большим залом,  к ней надо относиться с уважением, иначе предашь профессию и она тебе не простит.

Что для вас дружба?

Мнение о дружбе у меня часто меняется, иногда мне кажется, что это самое святое в жизни, но когда тебя обижает и предает твой самый близкий друг, то начинаешь сомневаться- а существует ли вообще такое понятие.  Наверное, друзья детства еще могут претендовать на эту роль, они повзрослели с тобой, могут понять твои переживания и порадоваться успехам. Не знаю, может я просто восторженный, эмоциональный человек, например если мне человек нравится или я влюбляюсь, то не могу скрывать, это чувство меня распирает, я хочу поделиться со всем миром.

За свою короткую жизнь я успела узнать и большую любовь и разочарование и предательство. Знаете, что мне помогает преодолевать эту боль? Сцена!

Я все это вкладываю в судьбы моих героинь, они проживают со мной, любят, ненавидят, страдают…

Для чего оперной певице нужна магистратура, некоторые из них не имеют даже высшего образования.

Я вообще люблю учиться, а в магистратуру пошла, чтобы отшлифовать свою вокальную технику, выучить полностью роли, не арии, не романсы. Еще  учеба дает возможность участвовать в международных мастер – классах, знакомиться с педагогами из других стран и преподаванием  ими техники вокала. Параллельно я учусь в педагогическом институте

В Эстонии вы себя чувствуете комфортно?

Еще несколько лет назад поддавшись общему настроению русской молодежи, я тоже хотела уехать в Европу или в Америку. Но здесь, в Эстонии у меня так все хорошо начало складываться: учеба, театр, дом, родители, которые меня всегда поддерживают, а там надо было начать поиски места под солнцем, снимать жилье и т.д. Нет, трудностей я не испугалась, но вовремя поняла, что «от добра добро не ищут». Я очень люблю Таллинн, с большим удовольствием  хожу на работу, играя и маленькие роли и большую, которую в этом году получила.

Согласны ли вы с определением театру – «террариум единомышленников»?

Я бы не стала так характеризовать театр – это безусловно сложный механизм не только в техническом отношении, но и в сообществе людей с разными характерами, дарованиями, эмоциональными личностями.  Мне кажется, что перед тем, как войти в театр, актеру нужно настроиться, отбросить все негативное, погасить в себе злость и раздражение, чтобы с чистыми помыслами приступать к творчеству.

Ах, как жаль, что сегодня в Эстонии не существует званий театральным деятелям, ибо моя собеседница обладала ими  в большом количестве. Примадонна Оперного театра, народная артистка Эстонии, народная артистка  Советского союза, лауреат множества премий и наград - Маргарита Войтес.

Вы дочь военного, может дисциплина и трудолюбие привели вас к славе?

Я родилась Примадонной, ибо уже в три года, выступая и наряжаясь перед гостями, заявила,  что  “Я -  Артиста.”  Театр  “Ванемуйне.” был тем местом, где  родилась Мечта о театре.

Время учёбы в Консерватории не только обретение профессии, но и незабываемые встречи с мастерами, корифеями эстонской сцены.

В 1955 году после окончания школы  меня прослушал  в Консерватории Александер Ардер и похвалив “ красивый голосочек” сказал, что этого недостаточно, нужно учиться в музыкальной школе, знать сольфеджио, быть подготовленной к учёбе в консерватории. И я обидившись, а может протестуя, пошла учиться в Тартуский университет на библиографический факультет. Там  познакомилась с руководителем студенческого эстрадного оркестра Игорем Грабсом. С этим оркестром много ездили, выступали на только созданном, Эстонском телевидении. Был большой успех и меня пригласили петь в оперетту. Ставили спектакль “ Фиалка Монмартра.”. Мой друг и партнёр в  спектакле  Ян Сауль вызвался  дать положительную рекомендацию на актрису Войтес своей маме педагогу  Линде Сауль. Музыкальная школа, подготовительные курсы, а уже потом  консерватория. Так что, путь в Музыкальную Академию, как ныне называют  Таллиннскую Консерваторию, был не простым. Эстафету нам передали выпукники- студенты, в будущем знаменитые вокалисты Хендрик Крумм, Урвэ

Таутс. А со мной по коридорам бегали, влюблялись, сидели в библиотеке и сдавали экзамены Эри Клас,  Эндо Лойтмяэ, Аада Куусеокс и др.

Во время учёбы разрешалось участвовать в спектаклях или концертах?

Что вы, наши педагоги были категорически против,  ибо  имели горький опыт такого мероприятия. Но меня не “уберегли.” Я выступала на конкурсах и приняла приглашение от духового квинтета с которым объездила Урал, целинный край и много других мест необъятного Союза. После гастролей передо мной встал нелёгкий вопрос, продолжить образование или взять академический отпуск в связи с декретом,  так  как  ждала на свет появление своего первенца.

Но родители отважно ринулись мне на помощь предлагая заботу о внуке, лишь бы их “Примадонна”  смогла  продолжить учёбу.

После окончания вуза вас ждал прославленный театр, возглавляемый известным далеко за пределами Эстонии, Каарелем Ирдом. Целой махиной, огромным  театральным  комбинатом, состоящим из  драмы, балета, оперы и оперетты  руководил  Мастер.

Вы не боялись потеряться в лабиринтах  такого Дома?

Ещё как боялась, Каарель Ирд не дал мне опомниться и сразу бросил на уже идущий репертуар. А риск, он сопровождал меня по всей жизни...

Не увлекали вас иные жанры, кроме оперы?

Петь в опере не было моей мечтой, я видела себя артисткой оперетты, да и педагогами моими были Тийна Каппер, Ида Урбель,  Удо Вяльяотс. Но сама Опера меня выбрала. В театре я даже принимала участие в нескольких драматических спектаклях, но не переставала мечтать о оперетте, где смогла бы  реализовать  все свои возможности, выразить  мысль  в голосе и  пластике.

Кто же переманил вас в Таллинн,  в театр “Эстония”?

Соблазнителем оказался  Хендрик Крумм. Для успешной работы необходим  был ансамбль - партнёры,  дирижёр,  постановщик и всё это тогда имелось в таллиннском театре, куда я перешла. Даже когда меня приглашали в Москву в Большой, я  не захотела покинуть “Эстонию.”

На каком языке пели тогда оперу? Этот вопрос сегодня кажется наивным, ибо во всём мире давно поют на языке оригинала.

Ох, Эстония тогда была частью особого мира, закрытого пространства.

У меня была возможность сделать пластинки в Москве  “Травиаты,”  где я пела  Виолетту, Джильды в “ Риголетто” и др., но только на русском языке, я отказалась

и таким образом пострадала, лишившись записи.  А в Эстонии все оперы соответственно звучали на эстонском, но к счастью, уже при мне стали петь на языке оригинала.  В дальнейшем я  пела на итальянском, русском, немецком. Есть языки, в том числе и эстонский, которые очень хорошо ложатся на музыку.

Часто ли театр гастролировал, куда вы имели возможность выезжать?

Не так уж много мы разъезжали. Благодаря усилиям Эри Класа состоялись гастроли в 1972 году в Италию. Тогда на сцене нашего театра было много постановок впервые осуществлённых на территории Советского союза. А Аарнэ Микк был одним из экспериментаторов в оперном искусстве, смело нарушал устоявшиеся законы, передвигал очерёдность сцен. Это теперь пошли ещё дальше, открывают купюры, т. е. раздвигают возможности оперы.

Вы выступали на многих правительственных концертах, как принимали в этих кругах?

В Большом театре я была первой солисткой из Эстонии. В Кремлёвском  Дворце съездов мне сделали сольный концерт, пела с духовыми и симфоническими оркестрами, выступала с романсами. Я была любимой певицей Индиры Ганди, и каждый её приезд приглашали петь русского “Соловья” Алябьева эстонскую певицу Маргариту Войтес.

В компаниях среди друзей вы поёте?

Нет, сейчас уже не пою, раньше в кругу школьных друзей пела много и музицировала, а когда это стало моей профессией перестала, за столом такое выступление часто кончается потерей голоса.

А можете ли вы петь другие партии?

Могу, но не всегда осмеливалась. Я ведь по школе не пою,  педагог не занимался мною, как колоратурным сопрано, она старалась расширить  мой голос, из-за этого я потеряла несколько возможностей высоких нот наверху. Посчастливилось спеть Альчину Генделя, а это партия драматического сопрано. А вот Кармен так и осталась мечтой...

Что послужило причиной вашего ухода из театра?

Наверное звёзды расположились особым образом... Также, как когда-то я ушла из Тартусского университета, решив в одночасье свою судьбу, так я покинула театр, меня тяготила атмосфера и отсутствие работы. В 1990 году я ушла из театра “Эстония,” совсем не думая, что ухожу из профессии. Но депрессия охватила настолько, что целый год  просидела дома, смотрела телевизор, вязала, ела

мороженое. Таким образом организм, видимо, реагировал на многолетнее напряжение. Мои друзья и бывшие коллеги не дали долго киснуть и призвали к труду. Я стала давать сольные концерты, выступать в церквах, Домской, Нигулистэ и др. Раньше я  боялась орган и только сейчас оценила  необыкновенный инструмент. Мои концерты носят названия: “ Вечер с Аvе Маria” и посвящены памяти бабушки от которой получила голос и моей внучке Марии.

Эти концерты собирают много людей, они подходят близко, хотят дотронуться, как до иконы, сказать что-то хорошее...

В моей прошлой жизни было столько счастья, встреч, успеха, видимо, в мире должно быть равновесие, если сегодня я страдаю. Людям моего поколения сейчас очень тяжело и я не имею права, наверное, жаловаться.

Говорят, что у Скорпионов старость должна быть счастливой, значит я ещё не старая, утешаю себя...

P-S- А совсем  скоро- поделилась со мной Маргарита Войтес- выходит моя пластинка.  Если я ещё могу дарить радость своим искусством, я  должна это делать пока живу.