Уже больше тридцати лет вы руководите эстонской федерацией дзюдо, немногие лидеры даже из политиков пребывали у власти столь большой срок. В чем секрет   такого долголетия ?

Основным фактором является, видимо, любовь к спорту, к которому я приобщился еще в детстве. С уверенностью могу сказать, что любил не себя в спорте, а спорт в себе.  «Дворовый» спорт  в который входили футбол, гимнастика, толкание ядра, борьба - для нас, мальчишек, был такой же  потребностью, как пища и воздух. И надо признаться, что такая физическая активность не только не мешала, но и помогала в учебе. Своим родителям я, видимо, уже генетически обязан здоровью, отец был очень  мощным физически и умственно развитым человеком, мама дожила до глубокой старости и умерла в возрасте девяноста трех лет. Тогда мы, дети, были намного самостоятельнее, чем нынешние подростки, с нами никто специально не занимался, никто не навязывал кружки и секции, мы сами выбирали себе дорогу. После школы я пошел учиться в политехнический институт на факультет судостроения, в русскую группу, где кроме профессии инженера  получил еще и знания русского языка. Я очень рад, что смог  открыть  для себя русскую культуру и до сих пор это ценно для меня.

Чем увлекло вас самбо, был ли это случайный выбор?

Меня всегда интересовали виды спорта типа единоборств, потому что в них характер человека имеет большое значение. Когда спортсмен выступает в командном виде, можно спрятаться за другими, но когда ты один на поле боя, то тогда твои бойцовские качества имеют решающее значение.

Приходилось ли вам в повседневной жизни применять свои спортивные навыки?

Бывало, но очень редко. К счастью, природа меня наделила высоким ростом и внушительной комплекцией, так что ко мне нечасто кто- либо придирался. А свои спортивным стремлениям я находил  применение, это - различные чемпионаты и турниры. В 60 –годах самбо стало по своим правилам очень близким дзюдо, самбисты довольно успешно начали выступать на мировых и олимпийских турнирах по дзюдо, но, к сожалению, в 70 –годах правила изменились и отошли от дзюдо. На мой личный взгляд это было сделано несколько опрометчиво, так как самбо потеряло  свои качества, которое оно имело раньше.

Кто среди дзюдоистов лидирует сегодня на мировой арене, Япония, в которой родилось дзюдо или же европейские спортсмены?

В данный момент японцы считаются одними  из лучших в мире, они сумели это доказать  в Сиднее и особенно в Афинах, и надо сказать, что не только среди мужчин, но и среди женщин. Дзюдо на хорошем уровне развито в десятках странах мира.

Как долго вы занимались активным спортом и выступали на соревнованиях?

Двенадцать лет, но и  после спорт продолжает быть для меня очень важным в жизни, хотя и стал носить оздоровительный характер.

Еще несколько лет назад я вел тренировки и участвовал в соревновании группы ветеранов спорта.

Мне известно, что в начале 90-хгодов из-за отсутствия достойных спарринг-партнеров у тяжеловеса Индрека Пертельсона вы взяли на себя эту роль и вышли на татами.

Что поделать, у тяжеловесов вечные проблемы с отсутствием партнеров, особенно в маленькой Эстонии. Это сейчас, когда материальные возможности возросли, наши тяжеловесы  И.Пертельсон и М.Падар много тренируются за границей.

Кого вы считаете своим первым тренером и что вкладываете в понятие «хороший тренер»?

Мой первый тренер Владимир Махов, а вот Арнольда Вяли считаю не только тренером, но и учителем и в это слово вкладываю особенный смысл, он меня создал, как спортсмена. Я считаю, что хороший тренер тот, кто способен сформировать из своих учеников физически выносливых и умственно развитых людей.  Так как я занимался многими видами единоборств, в том числе классической и вольной борьбой, то и тренеров у меня было за все годы немало, которые передавали свои знания и опыт. Существует такая точка зрения, что дзюдо – травматический вид спорта, но я опровергнул бы это, ибо травмы здесь бывают по неосмотрительности или ввиду непрофессионализма самих спортсменов.  И статистика говорит о том, что  дзюдо не относится к травмоопасным видам спорта. .

Можно ли говорить о том, что ребенок талантлив к тому или иному виду спорта, как определить способности?

Я отвечаю за дзюдо, и в понятие талантливого борца я вкладываю хорошую координацию, быструю реакцию и, конечно, бойцовский характер. Если все эти качества, заложенные от природы, еще разовьются благодаря занятиям спортом, то можно сказать, что успех гарантирован. В Эстонии есть несколько хороших тренеров дзюдо, у которых огромный опыт работы с детьми, это один из основоположников этого вида спорта  у нас Андрес Луцар, а так же Феликс Саакьян, Ааво Пыхяла, Анатолий и Сергей  Сергеевы, Юрий Куклев др.

Вы много раз представляли эстонскую, дзюдоистскую делегацию за рубежом, а на Олимпиаде в Барселоне в 1992 году вы были руководителем всей эстонской, спортивной делегацией.

Я был на последних олимпиадах в Сиднее, в Афинах, где наши дзюдоисты Алексей Будылин и Индрек Пертельсон  получили медали в Австралии, а Пертельсон повторил еще свой успех и в Афинах. Для эстонского дзюдо это были значительные победы,  но все -таки  Олимпиаду в 1992 году в Барселоне нельзя  ни с чем сравнить, ведь там Эстония впервые выступила под своим флагом. Думаю, что то чувство волнения, гордости и патриотизма испытали тогда все наши спортсмены.

Ваша деятельность в спорте была на протяжении тридцати лет, захватив по времени две политические системы,  можете ли вы охарактеризовать все плюсы и минусы того и другого периода?

В советское время для спортсмена, который выбился на уровень Союза, материальная сторона была, вообщем-то, обеспечена, ибо спорт находился на дотации у государства. Существовала система спортшкол, дзюдоистских секций, тренировочных лагерей, различных сборов и все это было бесплатно для молодежи. С другой стороны, так как конкуренция на выезд за границу была сверх жесткой, то из спортсменов зачастую «выжимали все соки» раньше решающих выступлений.  В советской спортивной мясорубке терялась часть потенциальных талантов, но те, которые выбивались, были уже мастера экстракласса. Кстати, Индрек Пертельсон стал чемпионом еще в советское время. В начале 90 –годов нам было нелегко, не хватало средств, секции становились платными и эстонское дзюдо стало развиваться по клубному принципу. На сегодняшний день мы можем сказать, что клубы окрепли и эстонская, спортивная система нашла определенные средства для спорта. Сегодня спорт финансируют министерство культуры, олимпийский комитет, а также поступают деньги из налогов по азартным играм.

Что касается вознаграждения спортсменов за медали и первые места на Олимпиадах и чемпионатах мира и Европы, то в Эстонии установлены точные суммы для победителей. На последнем нашем собрании олимпийского комитета, чтобы не дискредитировать работу тренеров, мы выработали правила и для их вознаграждения.

Ваше имя известно в Эстонии не только, как спортсмена, девятикратного чемпиона Эстонии, но и как киноактера, сыгравшего прославленного борца Георга Луриха.

Своим родителям и спорту я обязан здоровьем, а кино расширило мой кругозор и мировоззрение. Я никогда не задумывался над тем, как создается кино, сколько труда и умения вложено для создания фильма.

Конечно, для меня большой неожиданностью было предложение сыграть легендарного борца, как и большой ответственностью. После этого фильма поступили еще предложения, и таким образом, в моем репертуаре роли в девяти фильмах. Несмотря на то, что спорт и кино совсем разные вехи в моей жизни, но есть в них общее и очень нужное свойство – это умение сконцентрироваться на короткий промежуток времени.

Какой прогноз эстонского дзюдо?

Я думаю, что прогноз оптимистичный, есть хорошие тренера, сильные спортсмены Алексей и Дмитрий Будылины, Мартин Падар,   подрастает новое перспективное поколение.

В Эстонии каждый год проводится крупный международный  турнир, в марте следующего года будет очередной Кубок мира, надеюсь, он откроет нам новые имена.

Опровергните слухи, что ваша деятельность на посту президента федерации дзюдо завершается.

Во-первых, я не султан Брунея, чтобы мой титул был пожизненным и потом передавался по наследству старшему сыну. Во-вторых,

я чувствую, что у меня уже нет былой активности и энергии. Дзюдо- вид спорта не очень рыночный, т.е. мы не можем сами заработать много денег. В отличии от футбола или хоккея дзюдо ведь не бизнес.

Я все же считаю себя плохим президентом, ибо не могу выкачивать деньги от спонсоров, не в моем характере выпрашивать. И спортсмены высокого класса и тренера высокой квалификации- люди не ручные и не простые фигуры для управления.  В течении последних лет Эстония завоевала девятнадцать медалей на первенствах Европы, мира и Олимпийских игр, в нашем виде очень почетно быть эстонским спортсменом и спасибо всем, кто поддержал нас в этом деле.

Ах, как жаль, что сегодня в Эстонии не существует званий театральным деятелям, ибо моя собеседница обладала ими  в большом количестве. Примадонна Оперного театра, народная артистка Эстонии, народная артистка  Советского союза, лауреат множества премий и наград - Маргарита Войтес.

Вы дочь военного, может дисциплина и трудолюбие привели вас к славе?

Я родилась Примадонной, ибо уже в три года, выступая и наряжаясь перед гостями, заявила,  что  “Я -  Артиста.”  Театр  “Ванемуйне.” был тем местом, где  родилась Мечта о театре.

Время учёбы в Консерватории не только обретение профессии, но и незабываемые встречи с мастерами, корифеями эстонской сцены.

В 1955 году после окончания школы  меня прослушал  в Консерватории Александер Ардер и похвалив “ красивый голосочек” сказал, что этого недостаточно, нужно учиться в музыкальной школе, знать сольфеджио, быть подготовленной к учёбе в консерватории. И я обидившись, а может протестуя, пошла учиться в Тартуский университет на библиографический факультет. Там  познакомилась с руководителем студенческого эстрадного оркестра Игорем Грабсом. С этим оркестром много ездили, выступали на только созданном, Эстонском телевидении. Был большой успех и меня пригласили петь в оперетту. Ставили спектакль “ Фиалка Монмартра.”. Мой друг и партнёр в  спектакле  Ян Сауль вызвался  дать положительную рекомендацию на актрису Войтес своей маме педагогу  Линде Сауль. Музыкальная школа, подготовительные курсы, а уже потом  консерватория. Так что, путь в Музыкальную Академию, как ныне называют  Таллиннскую Консерваторию, был не простым. Эстафету нам передали выпукники- студенты, в будущем знаменитые вокалисты Хендрик Крумм, Урвэ

Таутс. А со мной по коридорам бегали, влюблялись, сидели в библиотеке и сдавали экзамены Эри Клас,  Эндо Лойтмяэ, Аада Куусеокс и др.

Во время учёбы разрешалось участвовать в спектаклях или концертах?

Что вы, наши педагоги были категорически против,  ибо  имели горький опыт такого мероприятия. Но меня не “уберегли.” Я выступала на конкурсах и приняла приглашение от духового квинтета с которым объездила Урал, целинный край и много других мест необъятного Союза. После гастролей передо мной встал нелёгкий вопрос, продолжить образование или взять академический отпуск в связи с декретом,  так  как  ждала на свет появление своего первенца.

Но родители отважно ринулись мне на помощь предлагая заботу о внуке, лишь бы их “Примадонна”  смогла  продолжить учёбу.

После окончания вуза вас ждал прославленный театр, возглавляемый известным далеко за пределами Эстонии, Каарелем Ирдом. Целой махиной, огромным  театральным  комбинатом, состоящим из  драмы, балета, оперы и оперетты  руководил  Мастер.

Вы не боялись потеряться в лабиринтах  такого Дома?

Ещё как боялась, Каарель Ирд не дал мне опомниться и сразу бросил на уже идущий репертуар. А риск, он сопровождал меня по всей жизни...

Не увлекали вас иные жанры, кроме оперы?

Петь в опере не было моей мечтой, я видела себя артисткой оперетты, да и педагогами моими были Тийна Каппер, Ида Урбель,  Удо Вяльяотс. Но сама Опера меня выбрала. В театре я даже принимала участие в нескольких драматических спектаклях, но не переставала мечтать о оперетте, где смогла бы  реализовать  все свои возможности, выразить  мысль  в голосе и  пластике.

Кто же переманил вас в Таллинн,  в театр “Эстония”?

Соблазнителем оказался  Хендрик Крумм. Для успешной работы необходим  был ансамбль - партнёры,  дирижёр,  постановщик и всё это тогда имелось в таллиннском театре, куда я перешла. Даже когда меня приглашали в Москву в Большой, я  не захотела покинуть “Эстонию.”

На каком языке пели тогда оперу? Этот вопрос сегодня кажется наивным, ибо во всём мире давно поют на языке оригинала.

Ох, Эстония тогда была частью особого мира, закрытого пространства.

У меня была возможность сделать пластинки в Москве  “Травиаты,”  где я пела  Виолетту, Джильды в “ Риголетто” и др., но только на русском языке, я отказалась

и таким образом пострадала, лишившись записи.  А в Эстонии все оперы соответственно звучали на эстонском, но к счастью, уже при мне стали петь на языке оригинала.  В дальнейшем я  пела на итальянском, русском, немецком. Есть языки, в том числе и эстонский, которые очень хорошо ложатся на музыку.

Часто ли театр гастролировал, куда вы имели возможность выезжать?

Не так уж много мы разъезжали. Благодаря усилиям Эри Класа состоялись гастроли в 1972 году в Италию. Тогда на сцене нашего театра было много постановок впервые осуществлённых на территории Советского союза. А Аарнэ Микк был одним из экспериментаторов в оперном искусстве, смело нарушал устоявшиеся законы, передвигал очерёдность сцен. Это теперь пошли ещё дальше, открывают купюры, т. е. раздвигают возможности оперы.

Вы выступали на многих правительственных концертах, как принимали в этих кругах?

В Большом театре я была первой солисткой из Эстонии. В Кремлёвском  Дворце съездов мне сделали сольный концерт, пела с духовыми и симфоническими оркестрами, выступала с романсами. Я была любимой певицей Индиры Ганди, и каждый её приезд приглашали петь русского “Соловья” Алябьева эстонскую певицу Маргариту Войтес.

В компаниях среди друзей вы поёте?

Нет, сейчас уже не пою, раньше в кругу школьных друзей пела много и музицировала, а когда это стало моей профессией перестала, за столом такое выступление часто кончается потерей голоса.

А можете ли вы петь другие партии?

Могу, но не всегда осмеливалась. Я ведь по школе не пою,  педагог не занимался мною, как колоратурным сопрано, она старалась расширить  мой голос, из-за этого я потеряла несколько возможностей высоких нот наверху. Посчастливилось спеть Альчину Генделя, а это партия драматического сопрано. А вот Кармен так и осталась мечтой...

Что послужило причиной вашего ухода из театра?

Наверное звёзды расположились особым образом... Также, как когда-то я ушла из Тартусского университета, решив в одночасье свою судьбу, так я покинула театр, меня тяготила атмосфера и отсутствие работы. В 1990 году я ушла из театра “Эстония,” совсем не думая, что ухожу из профессии. Но депрессия охватила настолько, что целый год  просидела дома, смотрела телевизор, вязала, ела

мороженое. Таким образом организм, видимо, реагировал на многолетнее напряжение. Мои друзья и бывшие коллеги не дали долго киснуть и призвали к труду. Я стала давать сольные концерты, выступать в церквах, Домской, Нигулистэ и др. Раньше я  боялась орган и только сейчас оценила  необыкновенный инструмент. Мои концерты носят названия: “ Вечер с Аvе Маria” и посвящены памяти бабушки от которой получила голос и моей внучке Марии.

Эти концерты собирают много людей, они подходят близко, хотят дотронуться, как до иконы, сказать что-то хорошее...

В моей прошлой жизни было столько счастья, встреч, успеха, видимо, в мире должно быть равновесие, если сегодня я страдаю. Людям моего поколения сейчас очень тяжело и я не имею права, наверное, жаловаться.

Говорят, что у Скорпионов старость должна быть счастливой, значит я ещё не старая, утешаю себя...

P-S- А совсем  скоро- поделилась со мной Маргарита Войтес- выходит моя пластинка.  Если я ещё могу дарить радость своим искусством, я  должна это делать пока живу.